Чем занимаются философы-эпистемологи? Интервью Дианы Гаспарян порталу "ПостНаука"

Диана Гаспарян в интервью порталу "ПостНаука" рассказала о задачах эпистемологии, парадоксах знания и повседневности философов

Франс Халс. Портрет Рене Декарта (1649) // wikipedia.org

"О науке: Эпистемология — это учение о познании, или, правильнее сказать, о способах получения, производства знания. В России долгое время использовался термин «гносеология», но в западноевропейской традиции все-таки чаще употребляется термин «эпистемология», и он более конвертируем. Философ-эпистемолог пытается понять, какие фундаментальные установки лежат в основе любого знания, обнаружить принципы, которые так или иначе определяют более конкретное знание. Он интересуется общими правилами, и знание о них позволяет ему, например, проводить границы между тем знанием, которое является основой естественно-научных дисциплин, и тем знанием, которое лежит в основании математики или логики.

Философы очень любят различного рода классификации, и эпистемология этим тоже занимается. Она очень четко рубрицирует, что есть, к примеру, такое знание, которое является абсолютно доказательным, так называемое аналитическое, дедуктивное знание. Оно лежит в основе математики или логики. К слову сказать, и сама философия всегда тоже надеялась заниматься именно таким типом знания. А есть, скажем, такое знание, которое не обладает абсолютной доказательной силой, а только так называемой вероятностной истинностью. Это знание синтетическое, индуктивное, оно лежит в основании естественных наук и фактически той науки, которую мы знаем с начала Нового времени и которая так стремительно развивается в настоящее время.

Что такое «научная революция»? Занимаясь такими классификациями, философы-эпистемологи не просто наводят порядок; они, например, заметили, что знание обладает одним серьезным внутренним парадоксом. Дело в том, что преимущество абсолютно доказательного знания, например математики или логики, в том, что если мы что-то доказали по определенным правилам, то можем быть абсолютно уверены в том, что ошибок нет, мы получили абсолютную истину. Но минусом такого знания является то, что там нет приращения, мы не узнаем ничего нового. Логика дает законченное знание. Математику, хотя это более дискуссионный вопрос, часто тоже так видят. Естественная наука обладает другим плюсом: мы каждый день узнаем что-то новое, но мы понимаем, что завтрашний день может опровергнуть самую, казалось бы, достоверную теорию. Мы часто не доверяем тому, что читаем в области новейших научных разработок, так как осознаем, что результаты работы какой-то исследовательской группы, обнаруженные ею закономерности могут быть справедливы только в рамках их эмпирической выборки. И в этом смысле имеют место ограничения не только исторические, но и, если угодно, географические. Это минус естественных наук, но плюс, конечно же, в том, что мы узнаем что-то новое, а именно так мы и понимаем знание.Так вот парадокс, с которым философы-эпистемологи давно имеют дело, заключается именно в этой ситуации. Что такое для нас настоящее знание, как мы его понимаем? Настоящее знание — это когда мы соединяем несоединимое, когда мы хотим получить и абсолютную доказательность, и новую информацию. Но в реальности мы имеем печальную дилемму: либо одно, либо другое. И получается, что настоящего знания у нас нет. Это та проблема, с которой философы-эпистемологи пытаются работать и предлагать разные теории, в частности трансцендентализм, феноменологию и другие подходы, которые помогли бы решить эту проблему. И конечно, для эпистемолога традиционными являются вопросы: какое место занимает наблюдатель по отношению к тому знанию, которое у нас есть; можно ли надеяться на какое-то универсальное, не зависящее от наблюдателя знание; существует ли врожденное, так называемое априорное (доопытное) знание или во всем главенствует опыт; как именно мы что-то понимаем, как к нам приходит понимание, как схватываются смыслы и так далее."

Полный текст на портале ПостНаука